— А почему я ничего не вижу?

— Потому что вы вышли с сильнейшим ожогом роговицы глаза, и я не совсем представляю, как вы его получили. Может вы расскажите?

— Это будет тяжело, док. Последние минуты — словно в тумане, никакой конкретики в воспоминаниях, лишь обрывки образов.

— Ну, у вас ещ ё будет время. За вами направлен отряд, который отправит вас к месту вашего проживания.

— Почему? Разве нельзя вернуться?

— Эм, тут немного сложно. Те, кто погибал — больше не могут войти через этот удалённый терминал в миры системы. Однако же, по словам техников, вы вышли сами, и я не уверен в ответе на этот вопрос, касательно вашего случая.

— Док, мне нужно. — сделал я попытку.

Доктор некоторое время помолчал, после чего вынес вердикт.

— Я проконсультируюсь с центральным командованием.

— Хорошо док, проконсультируйтесь.

Шлюз практически бесшумно открылся, и доктор вышел. Среди темноты появился Айрум и улыбнулся.

«Здравствуй, Соратник! Говоришь хочешь вернуться?»

АЙРУМ! ЖУЧАРА, НО КАК? Как ты тут оказался?

«Ты теперь часть системы, до самой смерти носителя. Он конечно очень хочет сдохнуть, но добрые люди и верный пёс всеми силами поддерживаю искру жизни в теле Марка»

Тебе знакомо это место?

«Обижаешь, я отсюда отправлял в бой легионы!»

Тогда хватит прохлаждаться, пусть зрения у меня и нет, но ты же подскажешь путь?

«Конечно, Соратник! Поднимай своё страшное кожаное тело и двигай вперёд, следуя моим указаниям. Впереди нас ждёт ещё не одно, увлекательное путешествие!»

Примечание от Автора: спасибо всем и каждому из вас, кто дочитал до этой строки! Вы невероятные!

Ascold Flow

Путешествие в никуда

Глава 1. Последствия

На космической станции…

— Так вы утверждаете, что Объект сумел, будучи недееспособным, слепым, самостоятельно подняться, разблокировать гермостворки и неизвестным вам ранее маршрутом технического шлюза добраться до помещений с капсулами D-036? После чего он, опять же, находясь во всё том же состоянии привёл в полную готовность капсулу, в рекордные сроки установил соединение и погрузился в удалённый узел Системы? — офицер службы дознания в пятый раз прогонял по кругу одни и те же вопросы. И получал одни и те же ответы от резко осунувшегося за время с момента происшествия доктора, заведовавшего отделом пробуждения и рекреации. Направленные тысячи добровольцев, учёных, военных, авантюристов с высоким показателем успешности выполненных миссий — все до единого проходили через него в секторе D. И никогда ранее на станции не происходило подобного безобразия.

— Всё верно. — доктор уже перестал заикаться, дрожать, волноваться. Ведь если сначала он и сам с трудом верил в свои собственные слова, то вот показания прибора поверхностного нейросканирования, утверждали о том, что он абсолютно прав. Только вот усталость и разочарование от собственной промашки никуда не делись.

Ещё и корабельный ИскИн (искусственный интеллект) дознавателя сумел восстановить участки грубо удалённых данных с камер видеонаблюдения, на которых чётко прослеживалась невероятная картинка.

Офицер протёр уставшие глаза и влил очередную дозу биоэнергетика. Что-то не срасталось во всей этой странной истории. И ему предстояло выяснить, что именно.

В очередной раз взяв в руку документы добровольца, что второй раз сумел проникнуть в Систему, он обратил внимание на статус бойца.

— Почему у него код не зелёный, а жёлтый?

— 146 страница отчёта с наблюдениями. На 3 сутки с момента погружения согласно времени Системного отчёта, были зафиксированы непонятные ошибки капсулы с перепадом напряжения и веерным отключением оборудования. Дублирующая система питания моментально сработала, не допустив обесточивания капсул сектора D. После этого в отчёте цвет кодировки изменился.

— Он означает?

— По классификации, что мы сумели достать у пробуждённых, это встречается крайне редко и означает повышенное внимание Системы, выполнение действий нарушающий сотворённый ею Законный Базис.

— А сейчас код красный?

— Код сменился сразу же после пробуждения Объекта. И не менялся с тех пор.

У дознавателя начала болеть голова. Кажется, время для процедур уже подошло. Ну да ничего, подождут ещё немного.

— Есть ли способ вытащить из погружения Объект?

— Известного нам способа не существует. К сожалению. — печально вздохнул и покачал головой доктор. — Только если его носитель погибнет в Системе, должны сработать протоколы и вернуть его к нам.

— Как долго обычно приходится ждать?

— Средний срок жизни в Системе у погружённых составляет немногим более двух циклов, по стандартам мира Объекта это примерно равно двум с половиной суткам. Он там находится уже больше семи суток. Как правило те, кто выжили в первые три дня, демонстрируют тенденцию к увеличению срока нахождения в среде Системы. Они могут там пробыть и год и два и десять лет. Теоретически, даже вплоть до гибели мира.

В этот раз головная боль и не подумала уступать. Объявив небольшой перерыв, дознаватель отправился в свой медотсек. Местным врачам он не доверял. Он вообще никому не доверял. Разве что ИксИну на своём корабле, ведь его он программировал практически вручную более пяти лет и тот отвечал взаимностью, вытаскивая из самых разных передряг.

Решив, что одному ломать голову — глупая и неперспективная затея, да и вряд ли у него выгорит что-то с этого дела, он отправил отчёт с докладом на центральный пост. Всего через два часа пришло новое распоряжение руководства. Отправившись в помещение, где под охраной, согласно протоколов, находился доктор, он передал новый приказ.

— Собирайся, через 20 минут мы вылетаем. Передай свои обязанности помощнику и возьми всё необходимое. Большие шишки велели доставить тебя в Центральное Управление. — он сделал взмах рукой, и охранники помогли подняться доктору. Далее они скорее по привычке чем по необходимости чуть ли не через каждый шаг тыкали несчастного специалиста, ускоряя в передвижении.

— Устроил же ты нам головомойку, лейтенант — дознаватель посмотрел на личное дело Лейтенанта Аарона Миллера де Максимуса, про себя отметив коллекцию наград за различные боевые заслуги и спецоперации. Рука стянула со стола планшет с личными данными «объекта» и аккуратным, педантичным движением отправила в небольшой кейс для хранения «улик».

Планета Земля. Новый Екатеринбург.

— КХ… — вместо крика боли послышался лишь непонятный стон, издаваемый полуживым телом.

— Бабушка он стонет!

— РГАВ! — радостно и оглушающе залаяла собака прямо под ухом больного.

— Тчшшш… Тише… вот, дай ему попить, повязки поменяем попозже, когда он снова потеряет сознание.

— Он снова уснёт?

— Да внученька. С такими ранами в сознании долго не побудешь.

Я улавливал крупицы информации, ведь судя по отклику тела — слух, это чуть ли не единственная способность, которая у меня осталась. Даже удивительно, с учётом того через что прошло это тело. Чёрт как же дерьмово. Каждая клетка тела просто наполняет меня болью. Ни одна мышца, даже язык, не слушается. Глаза даже пытаться открывать не стану.

ЖУК! Ты тут? Айрум!

«Здесь я, где же мне ещё быть?»

Сознание расплывается, мы можем хоть что-то сделать?

«Если можешь залезть в инвентарь, вытаскивай оттуда все зелья что есть. И комплект свой больничный. Хотя, тут особо много не оденешь, да и…»

Жук! Что такое? Я отключился?

«Больше суток назад. Сейчас ты скорее труп, чем живой человек. У тебя хорошие соседи, и преданная собака. Открой инвентарь. Если повезёт, выкарабкаемся».

Безумным усилием воли я вызвал личный инвентарь. Большое зелье здоровья. Одна штука. Вот и всё что у меня было. Стеклянная бутыль упала на ковёр и покатилась. Я попытался открыть рот и изобразить жажду. Но у меня не получилось произнести ни звука, сознание отключилось ещё на этапе попытки удержать в голове мысль.